В это же время. Прим. BURO.Другой американский врач по имени Чарльз Делусена Мейгс (с 1841 года — акушер и профессор женских болезней в Медицинском колледже Джефферсона в Филадельфии) участвовал в дебатах с шотландским коллегой Джеймсом Янгом Симпсоном. Они спорили о боли во время родов. Мейгс считал женщин домашними мученицами, предназначенными исключительно для материнства. По его мнению, родовая боль была данной Богом агонией, которая помогала матери полюбить своего ребенка. Этот миф существует по сей день. Симпсон не видел в женской боли чего-то добродетельного. В 1847 году он применил эфир (газ, вдыхаемый для облегчения боли) во время приема особенно тяжелых родов. Женщина не могла вытолкнуть ребенка без помощи щипцов, и Симпсон дал ей вдохнуть эфир, чтобы вытерпеть процедуру. В том же году он лично убедился в преимуществах хлороформа — сладко пахнущей жидкости, используемой для наркоза, который в небольших дозах применяли в качестве анестетика.
В одном из вечеров Симпсон проводил эксперименты с друзьями и обнаружил, что хлороформ сначала вызывает эйфорию, а затем способствует погружению в сон. Через несколько дней врач на пенсии, друг Симпсона, вызвал его к себе. Его жена Джейн Карстерс рожала второго ребенка. Первые роды длились три дня, и Джейн боялась повторения мучительных ощущений. Через три с половиной часа после приезда Симпсон сделал шейку матки полностью раскрытой. Затем он смочил платок хлороформом, свернул его воронкой и положил на нос и рот пациентки. Джейн мирно заснула, а через полчаса родился ребенок. Женщина даже не проснулась от плача дочери. Проснувшись, она воскликнула: «Я так чудесно отдохнула! Теперь я готова к ожидающему меня испытанию». Она с удивлением увидела ребенка и спросила: «Неужели все закончилось? Это мой живой ребенок?» История гласит, что Джейн назвала дочь Анестезией.
Мейгс критиковал стремление Симпсона популяризировать хлороформ при родах. В письме 1848 года коллеге он утверждал, что родная боль — «самое желанное, целебное и консервативное проявление жизненной силы». Он считал, что для ее облегчения роженицам достаточно «подбадривающего совета» акушера. Этот человек полагал, что женщины испытывают боль только во время схваток, а за четыре часа родов их не более 50 продолжительностью по 30 секунд. По расчетам Мейгса, рожающая женщина в общей сложности ощущает боль всего лишь 25 минут. На это хлороформ излишен, разве нет? Он не только считал родную боль вполне терпимой, но и воспринимал ее проявления как полезное руководство для акушеров во время трудных родов.
Симпсон считал, что акушер, требующий женских криков и хрипов для понимания действий, не должен использовать щипцы. Будучи более прогрессивным и сострадательным, Симпсон всё же выступал против применения анестетиков на чернокожих женщинах из-за их предполагаемой нечувствительности. По его мнению, хлороформ позволяет «цивилизованной женщине» испытывать быстрые и лёгкие роды, подобно «дикаркам».
Многие акушеры выступали против использования хлороформа. Некоторые, подобно Мейгс, считали родовую боль естественной и необходимой. Другие полагали это вещество слишком опасным или отказывались от него по религиозным причинам. Бытовало мнение, будто опьяняющие свойства хлороформа избавят женщин от сдерживающих факторов и превратят их в сексуально развращенных животных. Английский гинеколог Уильям Тайлер Смит не соглашался с этим утверждением. Он считал, что родовая боль, наоборот, нейтрализует «сексуальные эмоции». Ни одна порядочная женщина не отказалась бы от целомудрия и самоконтроля во время такого интимного процесса.
В 1853 году, 7 апреля королева Виктория родила восьмого ребенка. Все предыдущие роды проходили так же, как у других женщин ее королевства — от работного дома до дворца. Однако Виктория не соглашалась с тем, что родовая боль — это моральная или физическая необходимость. Королева ненавидела беременность и называла её теневой стороной брака. По ее мнению, роды — «настоящее насилие по отношению ко всем рамкам приличия». Выдержав это испытание семь раз, на восьмой она получила возможность заснуть на время процедуры благодаря хлороформу. Ее врач Джон Сноу, анестезиолог и сторонник общественного здравоохранения, налил тщательно отмеренную дозу в канистру испарителя и прикрепил её к маске с бархатной подкладкой. Королева вдыхала хлороформ 53 минуты, и ее боль улетучивалась вместе с жидкостью. Виктория писала в своем дневнике: «Я заболела ранним утром <...>, и, к моей огромной радости, у меня родился мальчик. Доктор Сноу дал мне благословенный хлороформ, эффект от которого был обезболивающим, успокаивающим и безгранично приятным».
Благодаря Виктории безболезненные роды перестали быть просто возможностью и стали правом. Доказательства аморальности практики затруднялись, ведь ее поддерживала сама королева. Однако чудесное средство доступно было только женщинам среднего и высшего сословий, способным оплатить врача, знающего хлороформ и умеющего им пользоваться. Для бедных женщин, рожавших в больницах или переполненных палатах лечебниц при работных домах, роды оставались мучительными и опасными. В Викторианскую эпоху у женщин было очень мало свобод, а освобождение от боли, знакомой только женскому телу, хотя бы для части населения имело огромное значение.
Хлороформ сделал роды процедурой приятной и успокаивающей, не требующей особых усилий от женщины. Но это доступно было только женщинам, чья сексуальность находилась в рамках брачных узах. Секс, не направленный на беременность и удовольствие мужа, осуждался. В Викторианскую эпоху считали, что для поддержания патриархального порядка нужно подавлять женские сексуальные порывы и желания, будто пятна. Представляли их болезнью, способной перерасти в эпидемию. Чтобы остановить распространение «болезни», медицина должна была найти лекарство.
