Карл Лагерфельд и его любовь к работе

Из многих ярких, остроумных и спорных высказываний Карл Лагерфельд произносил во время интервью, было и такое, про нежелание уходить на пенсию: «Почему мне нужно перестать работать? Если я прекращу, умру, и всё закончится». Карл Лагерфельд действительно жил работой, жил модой. Но ему не очень подходят самые очевидные в данном случае слова — «великий дизайнер». Кажется, что его личность требует более точного определения, где на первом месте стоит не столько то, что он делал, сколько сам он. Когда-то про таких людей говорили «величественная личность», «гигант»; сейчас эти слова звучат высокопарно и потому чуть иронично — и, может быть, это самая верная интонация; по крайней мере, Лагерфельд всегда говорил о себе немного с иронией.

Фотографии подборки на странице поиска демонстрируют жизнь из нескольких культурных эпох, несколько изменившихся миров. Лагерфельд с прической героя довоенного фильма вместе с похожим на гика Ив Сен-Лораном — призеры конкурса International Wool Secretariat 1954 года; с этого момента начинается карьера дизайнера Лагерфельда, далее он пойдёт ассистентом к Бальману, а потом в кутюрное ателье Jean Patou (а Сен-Лоран — в Dior, но соперничество между дизайнерами продлится ещё пару десятилетий, в том числе и на личном фронте). Лагерфельд и пять сестер Фенди с смешными прическами — семья, с которой он начал сотрудничать ещё в 1965-м, и всё это время делал коллекции. Лагерфельд в Chloé. В середине 60-х, а затем снова в конце 70-х годов Лагерфельд трудился для различных домов и марок. Фотография 1976 года показывает Карла в его студии — на нём уже фирменный высокий воротник, закрывающий шею. На фотографии запечатлён Жак де Башер, декадент, герой-любовник и король ночной жизни Парижа 70-х годов; он был яблоком раздора между Лагерфельдом и Сен-Лораном. Лагерфельд спонсировал известную вечеринку Башера Moratoire Noire, разгул которой до сих пор непревзойден (Лагерфельд кстати утверждал, что сам никогда не курил, не пил, не употреблял наркотики и не состоял с Башером в связи; он всегда любил только работу). Карл с иллюстратором Антонио Лопесом, бессменным спутником конца 70-х — начала 80-х годов (он умер от СПИДа в конце 80-х). Лагерфельд на фоне стены эскизов, 1983 год, первый год в Chanel, и с Инес де ла Фрессанж, главной музой того времени — позже она позировала для бюста Марианны, и Карл заклеймил эту затею как «буржуазную» (одно из худших определений в его лексиконе).

Карл с Клаудией Шиффер и Линдой Евангелистой в начале 90-х; показ 1998 года с Кейт Мосс в белье, напоминающем купальники 20-х годов; показ с сеткой на Стелле Теннант из перекрещённых букв CC, едва прикрывающих грудь; Наоми Кемпбелл со спавшей лямкой — в 90-е Лагерфельд шокировал «буржуазностью». Один из грандиозных показов Chanel в Гран-Пале, где каждый раз для шоу строилось что-то очень большое, от льва длиной 30 метров до аэропорта. Карл за камерой, снимающий очередную рекламную кампанию для одного из своих брендов; показ Fendi к 90-летию марки у фонтана Треви в Риме. Карл с Кайли Миноуг, Ванессой Паради, Кристен Стюарт, Беллой Хадид, Кендалл Дженнер, Лили Роуз Депп и Лотти Мосс. Карл в 2018 году с моделями на трапе у борта «океанского лайнера» на показе круизной коллекции; из-за плеча выглядывает Виржини Виар, которая была его правой рукой с середины 80-х и сейчас сменила Лагерфельда у руля Chanel (чтобы, как сказано в официальном пресс-релизе, «сохранить наследие Коко Шанель и Карла Лагерфельда»).

Легко — ключевое словодля Лагерфельда

В то же время он создавал огромное количество вещей. Коллекции Chanel, охватывающие прет-а-порте, круиз, Metiers d’Art и аксессуары, коллекции Fendi; Лагерфельд запустил, продал и оставался дизайнером марки собственного имени; сам разрабатывал и стилизовывал показы (конечно!), будучи неплохим фотографом, сам снимал рекламные кампании; более того, охотно делал съёмки для журналов; покупал искусство, публиковал книги и альбомы в издательстве 7L, и, если выпадал случай сделать коллекцию для H&M, он легко её создавал. Легко — ключевое слово для Лагерфельда; мог показаться трудоголиком, но работа у него была настолько налажена: люди чётко организованы, процесс производства идей и эскизов — отстроен как механизм (причём Карл любил подчёркивать, что, в отличие от современных креативных директоров, рисовал практически всё сам). Работа — единственное по отношению к чему он употреблял слово «любовь».

О Лагерфельде часто пишут, что он «дизайнер без почерка», поскольку легко менялся для разных марок. Сам Карл говорил: «У меня нет личности — или есть целых три личности, как посмотреть. И мне нравится, что они не пересекаются». Но есть то, что он понял про моду, если не лучше, то точно намного раньше остальных. Хотя Лагерфельд начинал в кутюрном ателье, его истинная стихия — прет-а-порте, дизайн, который предлагает люкс не отдельным клиенткам, а широкой публике. Именно это умел он — делать люкс понятным всем.

Придя в Chanel, Лагерфельд стал одним из первых приглашенных дизайнеров в крупный дом моды. Ему было уже 49 лет. «Я был как компьютер, переключившийся в режим Chanel», — говорил он. Дальше случившееся, если не целиком, то по большей части – его заслуга. Лагерфельд видел перед маркой цель глобального доминирования, внушал её владельцам, братьям Вертхаймер и, самое важное, нашёл формулу организации моды «эпохи технической воспроизводимости». Его рецепт Chanel — это понимание ДНК марки как понятного продукта (жакеты, сумочки 2.55 и так далее) и постоянная интерпретация его для нового поколения покупательниц. «Сегодняшние девочки — завтрашние женщины» – гласит одно из его девизов. Лагерфельд всегда пытался поймать новое и свежее – он не хотел стареть сам и таким образом не давал стареть Chanel (ещё в 1991 году он делал показ про хип-хоп и логоманию – Рианна сейчас коллекционирует те вещи). Карл постоянно повторял, что не смотрит в прошлое, не любит и не интересуется им. Он понимал своих покупательниц как девушек из маленького города, которые хотят купить то, что придаст им «столичного блеска». И ещё показы, ставшие визитной карточкой Chanel: шоу с гигантскими львами, огромным аэропортом или шопинг-моллом под крышей Гран-Пале – эту схему Карл придумал задолго до эпохи инстаграма. По-настоящему она выстрелила во времена социальных сетей, инфлюенсеров и голливудских актрис, приезжающих в Париж на показы.

Его личный имидж также результат продуманного позиционирования. Лагерфельд по достоинству ценил творчество Уорхола. Как мы его знаем, это образ, выстроенный много лет назад: высокий воротник, белый хвост (оказывается, он пудривал волосы), перчатки (он часто рассказывал о том, как мать говорила, что у него некрасивые руки). Карл вообще очень часто вспоминал мать — которая, например, никогда не интересовалась его работой в Chanel и предпочитали Соню Рикель. Невидимый диалог с матерью, похоже, была одной из главных его мотиваций.

За годы образ Карла украсился множеством забавных деталей: дизайнеру подавали диетическую колу в карафе, как хорошее вино. Его изображения использовались в игрушках, ассистент возил набор айподов с разной музыкой. Лагерфельд ездил на Джипе Hammer от квартиры в Сен-Жермене до студии на рю Камбон (выбор, который в контексте тесных парижских улочек ещё раз говорит о чувстве юмора дизайнера). Книга про диету стала бестселлером, а россыпь остроумных высказываний охватывала любые темы — от моды до Брексита и #metoo.

Ему казалось, что его покупательницы – девушки из небольших городов, стремящиеся приобрести вещи, которые придадут им вид горожанок.

Лагерфельд признавался, что похож на карикатуру «настоящего» Карла, и это ему нравилось; для него это была защита от окружающих. Или вся его жизнь и работа были таковой защитой. Лагерфельд не стремился к реальности; наоборот, он желал жить в мире, где всё подчинено его воле и вкусу. За 50 лет карьеры он создал вокруг себя мир, свою собственную легенду. Возможно, поэтому марки под его руководством имели такой успех: ведь идея «побега в идеальный мир», стиль, дизайн, культура как создание оболочки имени своего вкуса — это одна из ключевых тем моды по крайней мере в традиционном понимании. Коллекции Лагерфельда, фотографии, его дом с гигантской библиотекой, кошка — всё было частью этой легенды. А главной частью был он сам — замечательная личность Карл Лагерфельд.